Сколь много написано и сказано на эту тему, как много людей мечтает о контроле над умом, и как мало тех, кто действительно добивается на данном поприще результатов. Почему так? Потому, что сказки легко сочиняются, но фактически никогда не сбываются. Значит ли это, что контролировать ум невозможно? И да, и нет.

Как люди представляют себе покоренный ум? Ожидается, что буйный ум приобретет духовные качества, склонности, и будет спонтанно воспарять к духовным темам, созерцанию божественного даршана. Ну, как минимум, он будет молчать, и сообщать что-либо только когда его попросят это сделать. В реальности это не осуществляется, по крайней мере, никем из людей, какими бы духовно возвышенными они ни стали. И это не исправить ни устранением ошибок в собственной практике, ни сменой таковой на альтернативную. Все дело в природе ума, о которой мало что известно человеку, не просвещенному Шастрой.

Формально ум относят к одной из тонких оболочек нашего «я». Он позиционируется как некий орган нашего тонкого тела. И это, конечно, верно.

Ум выполняет функцию посредника между сознанием живого существа и физическим миром. Именно умом в первую очередь обрабатываются сигналы, информация, которая поступает из мозга, и от ума же решения живого существа преобразуются в понятные для мозга импульсы. В уме полученная информация и хранится, что позволяет живому существу помнить определенные события, ощущения, мысли. Собственно, орган, как орган, с вполне понятными функциями и предназначением. Но только ленивый не замечал явной автономности этого органа.

Чуждый попыткам взять под контроль собственные помыслы человек, конечно, не поймет, о чем идет речь. Но тот, кто потратил месяцы и годы на различные медитации, постоянные корректировки собственного мышления, имеет богатый опыт, позволяющий ему убедиться, что ум, будто бы сам мыслит, без вмешательства хозяина. Сел в своей московской квартире на мантре сосредотачиваться, а через 10 минут уже в алтайских горах, сломавшийся утюг чинишь или с начальником на работе ругаешься. Разве эти мысли помещал в ум человек? Неожиданные образы, спонтанные воспоминания, невразумительные сны, все это поднимается из глубин ума неведомыми силами, и нашему сознанию остается только созерцать демонстрируемое. Зачастую ум просто уносит наблюдателя на своих волнах, да так лихо, что наблюдатель обнаруживает это спустя довольно продолжительное время. Иногда ум показывает то, что мы совсем не хотим видеть, а иногда раздувает до невообразимых масштабов то, к чему высказали лишь мимолетный интерес.

Арджуна, выслушав наставления Кришны о самоконтроле, отмечает чрезвычайную затруднительность покорения ума:

Ни об одном органе физического тела не говорится в такой категоричной форме. Чрево, уста, руки, хотя и имеют свои природные желания (насыщение, тепло, отдых и прочее), не считаются столь же неуправляемыми. Да и о разуме не говорится подобного, который так же относят к оболочкам живого существа. Ум действительно подобен ветру, который сам движется в пространстве над городами, полями, океанами, перемещая облака, как ему вздумается. Любой сугубо наш орган (тонкий или грубый) с большими или меньшими усилиями вполне контролируется нами и исполняет лишь то, на что мы дали согласие. Но ум только отчасти наш тонкий орган. Ум, как огромная река, несущая свои воды и все, что в них, по руслу вселенной. Мы же, вглядываясь в свою часть волнистой, изменчивой поверхности этой реки, видим искаженное отражение собственных свойств в волнах и водоворотах своих воспоминаний, желаний, вкусов, страхов…

Не следует в моих словах видеть симптом эзотерической горячки неким «единым полем мыслей» и прочей чепухи. Я лишь хочу отметить, что понимание ума отнюдь не исчерпывается его определением, как органа нашего тонкого тела. Его свойства выдают в нем присутствие иной силы и воли, которые и делают его автономным и самодвижущимся. Каков же определяющий аспект ума?

Перечисляя основные собственные атма-вибхути (Самораспространения) в материальном мире, Бхагаван говорит: indriyāṇāṁ manaścāsmi – Среди органов восприятия, Я – ум. Что же из этого следует? Нам надо поклоняться уму, как Шри Мурти или Имени Нарайаны? Следует почитать его абсолютным благом и петь хвалебные гимны? Нет. Но бить его ботинком и применять иные подобные методы «контроля», уж точно не стоит. А вершить поклонение, да, нужно. Какого рода это поклонение?

Шрути вообще свойственно проникновение в определяющую Суть всего сущего для йоги (соединения) с Маха-Пурушей, для прямого поклонения Ему. Однако, средства, способы этого поклонения всегда зависят от способа проявления определяющего Начала в том или ином объекте. Это весьма отлично от всем очевидных богослужений с поклонами, гимнами, ритуалами. К примеру, Бхагавану в воде поклоняются, просто очищая различные предметы, ибо Он представлен в воде, как сила очищения. Сама вода не может ничего очистить (равно как и любая иная стихия), но Всевышний наделяет ее этой Своей силой. Обнаружив определяющую силу, Веда указывает на таящееся Божество и учит особому поклонению Этому Божеству. Иногда демонстрируется целая последовательность преображений того или иного объекта, дабы обнаружить специфическое присутствие определяющей Таттвы.

Таким образом, началом поклонения становится определение сокрытого Божества. Садхак должен понять, как именно Брахман являет Себя в исследуемом объекте. Объясняя манас-таттву, Бхагавата говорит: yad vidhur hyaniruddhākhyaṁ, Оную знают с Именем Анируддха. Анируддха, буквально означает «самовольный», «не сдерживаемый никакими правилами». Вот, Каково Божество манаса, и Анируддха сообщает самой стихии манас-таттвы соответствующие свойства: необузданность, свободное течение, нерегулируемость правилами.

Зачем это нужно? Неужели, Господь пытается помешать нам в духовном восхождении? Или, наоборот, это завуалированная помощь, чтоб мы ощущали нашу беспомощность и еще больше уповали на Него, освободившись от гордости и самомнения? Все это примеры досужих домыслов эгоцентричных людей, в глазах которых все создаваемое и определяемое Богом, примеряется исключительно к их вящей пользе или вреду. Ведийская же концепция совершенно иная, и живое существо в ней отнюдь не центр мироздания и не смысл этого мироздания. Однако, мы не будем здесь детально обсуждать эту тему, так как она требует отдельной беседы, и не одной. Достаточно принять, что Бхагаван наделяет определенными качествами объекты пракрити для Себя, а не создает цирковую арену с полосами препятствий и поощрительными призами для живых существ. В то же время, являясь Абсолютным Благом, Всевышний, что бы Он ни сделал, сообщает этому миру и его обитателям нечто необходимое или могущее быть использованным во благо.

Автономность ума позволяет обитателю этого мира жить. Если б мы были наблюдательны и проницательны, то обнаружили, что сами мыслим крайне редко, большую часть времени мы просто скользим по мыслям, самопроизвольно возникающим в уме. Поток мыслей, образов, впечатлений наполняет нас с младенчества. Именно благодаря ему, мы получаем и сохраняем внутри себя великое множество самой разной информации, к некоторым фрагментом которой обращаемся лишь спустя годы, а некоторая так и остается не тронутой всю жизнь. Человеческое существо просто не в состоянии сразу отметить все аспекты воспринимаемого и осмысленно принять их. Ум же самопроизвольно сканирует все происходящее, впитывает мелочи, накапливает опыт, впечатления, благодаря чему, мы в состоянии наращивать житейскую мудрость, совершенствоваться, выстраивать гипотезы, находить нужное по наитию. Но так же самопроизвольно ум пропускает все это через себя, демонстрируя нам потоки воспоминаний, образов, ощущений. Это нельзя навсегда остановить или сделать «правильным», чтобы все, ретранслируемое умом, всегда было ожидаемым, желанным и полезным.

Понятно, что приручить ум не удастся по самой его природе. Вместе с тем, Нарайана говорит, что не мыслит успешной йоги при бесконтрольном уме, да и сами мы можем отметить, сколь убога садхана при вольной активности манаса, бурно реагирующего на каждое побуждение наших желаний, эмоций, воспоминаний. Вначале статьи цитировался замечательный стих из Катха Упанишад: buddhiṁ tu sārathiṁ viddhi manaḥ pragraham eva ca, Ум здесь сравнивается с вожжами, и эти вожжи сдерживают или направляют коней, которые есть чувства и органы чувств. Но кто же держит вожжи? Буддхи, разум. Как только возничий перестает держать в натяжении вожжи, кони и колесница остаются предоставленными сами себе. Что-то показалось интересным нашим ощущениям, и они тут же устремляют ум к объекту своего интереса. Что-то испугало свору коней, и вожжи безвольно волочатся за скакунами вспять. Они не могут сами управлять, не предназначены.

У вас были ситуации, когда вы над чем-то напряженно размышляли? Когда перед вами стояла актуальная проблема, и вы находили креативное решение, сосредоточенно моделируя этап за этапом план реализации идеи. И как? Ум сильно мешал? Создавал каждую минуту бессмысленные картинки, вызывал в памяти сцены из далекого детства, нашептывал «а не купить ли тебе мороженного»? Думаю, что его обычная неуместная вольность даже не пыталась проявиться. А вот когда вы стараетесь «сосредоточиться» на мантре или отогнать непристойные мысли, картина совсем иная. Верно? В первом случае вы используете разум, во втором пытаетесь непосредственно воздействовать на ум.

Нельзя вожжам приказать быть натянутыми в струнку и прилежно направлять лошадей, их можно только натянуть, и пока держишь их натянутыми, и вожжи, и кони тебе послушны. Потому Шастра говорит:

Ум может контролировать чувства только когда он направляем разумом, разум же контролирующий, когда он решителен и постоянен. Вот почему в Гите мы встречаем акцент в виде определения vyavasāyātmikā buddhiḥ, усердствующего разума, разума, прилагающего направленные и постоянные усилия. Если ум самовольный и спонтанно действующий, то разум, будучи его полной противоположностью, сам собой не действует. Когда я использую разум, тогда он действует, как только прекращаю напряженное и направленное мышление, разум прекращает функционировать, отпуская вожжи. Потому Шастра нередко называет йога словом йукта, буквально «использующий», «концентрирующий свое устремление», «занятый в действии». Если я не направляю поступательно свои помыслы к достойной цели, они направляются моими вкусами, привязанностями, страхами, невежеством к цели недостойной. И отладить конвейер «правильных мыслей» не получится. Пока направляешь помысел к Богу, Бог в твоих мыслях, как перестаешь направлять, помысел растекается по существующим желобкам твоей баддхи. Никакие имеющиеся в загашниках понимания и откровения, никакой духовный опыт, никакое накопленное благочестие и случавшиеся приступы «влюбленности» в Бога не могут этого изменить.

Разум — мощное творческое начало. Он, подобно лазерному буру, планомерно проникает в самые сложные сферы восприятия. Он тоньше тонкого, а потому самый подходящий инструмент для обращения к Божественному. dṛśyate tvagryayā buddhyā sūkṣmayā sūkṣma-darśibhiḥ Но видим (Атман) лучшим разумом, видящим тончайшее тончайшим. (Катха Упанишад 1.3.12). Он никогда не работает в пол оборота, только когда сознание решительно направляет его к актуальной задаче, к тому, что нужно «позарез», разум фокусирует все мышление человека, таким образом, приводя в гармонию весь внутренний мир, соединяя в одно целое ум и разум. Это, наряду с пониманием определяющего Божества манас-таттвы, является подлинным поклонением Богу, сокрытому в уме. Такая устремленность к Нему приносит Ему удовлетворение. Аннирудха доволен, когда разум своей устремленностью к Пара-таттве приводит умственную стихию в гармонию, направляя ее к Божественным сферам. mayyarpita-mano-buddhir yo mad-bhaktaḥ sa me priyaḥ (Б.г. 12.14), Тот Бхакта, что удерживает во Мне разум и ум, угоден Мне. Только так можно «управлять» умом, с пониманием его природы и соответствующим почтением.