Сегодня мы вспоминаем это замечательное событие, совершаем, как предписано в Шастре, поклонение прообразу Говардхана. Согласно Шастре делать Его нужно из коровьего навоза, приглашать Бхагавана в этот Образ и проводить соответствующее поклонение. Говардхан, конечно же, никто не ест. Традиция делать сладкую гору, побегать вокруг нее и потом слопать, не имеет никакого отношения к Говардхана-пудже. Это такой же вандализм, как сделать Шри Кришну из печенья, провести Ему пуджу, а потом спрашивать у членов семьи: тебе ножку, живот, политый сгущенкой, или голову отрезать? Такой мега-адвайтинский или извращенно-тантрический подход. Некоторые тантрики, чтобы убедить самих себя в собственной не привязанности, абсолютной духовности, трансцендентности, залезают на кучи пепла кремированных людей, играются с черепами, чтобы показать, что им все равно: что тамас, что саттва, что жизнь, что смерть. И здесь якобы такой же трансцендентный подход: что поклон совершить Говардхану, что Его ножом разрезать и ложками в свое удовольствие наворачивать - и то поклонение, и это поклонение. Ваишнав – тот, кто следует Шастре. Не вычурной экзотике, гламурной показухе, но только Шастре. Шастра же отнюдь не предписывает сделать торт, назвать его Говардханом и потом съесть его.

Общепринятой для Шастры практикой является в соответствующий священный День Даршана Бхагавана (то ли это явление Ваманы, Нарасимхи или Гирираджа) создание временной Рупы Всевышнего. Как объясняет Бхагаван в «Уддхава Гите», есть два принципа приглашения Божества. Либо на постоянной основе, когда Он призывается для того, чтобы человек поклонялся Ему всю жизнь в доме или в Храме. Либо же это Мурти, Которое делается, согласно Шастре, из глины, из песка, из дерева, из земли, садхак придает приблизительную форму соответствующей Рупы Всевышнего и туда приглашается Божество, чтобы человек мог совершить Ему пуджу в этот Махотсав. После того, как поклонение проведено, врата соблюдена, Божество отзывается из этого Образа, и то, что остается, или предается земле, или помещается в водоем.

Смысл призвания Божества в тот или иной Образ – в удовлетворении Шри Вишну. Бхагаван присутствует всюду, vāsudevaḥ sarvam iti - Васудэва всюду! Не Вишну в этом мире присутствует где-то там, но мир находится в Нем, как Его часть. Поэтому, куда бы мы ни посмотрели, мы увидим часть Вират-рупы Шри Вишну. Но поклоняться таким образом Бхагавану, как мы читали в Бхагавад Гите, очень трудно. Мало кто имеет достаточную способность, чтобы поклоняться непроявленной Рупе Бхагавана и полноценно прогрессировать. Поэтому Господь являет целую систему Даршанов, открывает Себя, позволяет призвать Себя и принимает поклонение Своего Ваишнава. Таким образом, Он становится ближе к Ваишнаву, а Ваишнав становится ближе к Нему. Это смысл любой Йаджны, поклонения, Махотсава.

Именно этот смысл присутствует и в Говардхана-пудже. Не только здесь и сейчас для нас, вспоминающих это событие, но и само событие, о котором повествует Бхагавата, это Даршан Бхагавана, и в этом Даршане Он открывает Себя, как смысл и цель всех жертвоприношений.

Чистая природа любого обитателя этого мира – совершение деятельности ради Шри Вишну. Поклонение Ему совершается не по нужде Самого Вишну, оно рассматривается Шастрой как гармоничная целостная часть садханы живого существа. Потому что сама суть Йаджны в том, что к совершающему Йаджну приходит очень чистое, опытное, практическое понимание того, Кому адресована эта Йаджна и как совершаются все составляющие этой Йаджны. В Йаджне устраняется то, что мешает дживе быть тем, кем она является – амшей, частью Бхагавана.

Читая в Бхагавате, о том, как Шри Хари поднял холм Говардхан, в конце этой истории мы видим, что Индра приходит к Шри Кришне и возносит Ему молитвы, признавая свою неправоту. Очень важно понять, что же на самом деле было исправлено, в чем был недостаток Индры, что было препятствием в выполнении Индры своих функций и что препятствовало сближению живого существа, находящегося на посту Индры, и Бхагавана.

Определенные комментаторы видят таковое в гордости Индры и даже в его забвении того, Кому все принадлежит, Кто есть Ишвара, на Кого направлены все жертвоприношения. Мол, Индра решил, что это он – Божество, Которому принадлежат все Йаджны, что он – конечный получатель плодов всех Йаджн. И в приступе дикой гордости и забвения истины Индра решает потягаться с Самим Кришной и наказать жителей Вриндавана, наслав на них страшную непогоду. Но после того как Индра понял, что действительно было не так, и вознес молитвы Бхагавану, Всевышний объяснил, что все это устроено ради исправления самого Индры, как милость к нему. Отпуская Индру и присутствующих, Шри Кришна произнес следующие слова:

Можешь идти с миром, можешь далее выполнять то, к чему ты обязан Мной. Оставайся в собственных правах (в своем положении), совершай все то, к чему ты призван и далее. Исправляй несправедливость, исправляй тех, кто не совершает поклонения тебе, кто чужд Йаджне, кто живет асурической жизнью. Но теперь stambha-varjitaiḥ свободный от стамбхи.

stambha некоторые комментаторы переводят как «гордость». Но это грубый, поверхностный перевод и не корректное понимание. stambha имеет своим основным значением «колонна». Это слово гораздо тоньше и объемней показывает то, о чем здесь идет речь. Ни на каком другом языке этого никак не выразишь одним словом, а санскрит позволяет это сделать. Это не какая-то безумная гордость, не забвение правды, не желание занять место Кришны. stambha это внутренняя жесткость, твердость, и, действительно, слово «колонна» очень точно подходит. Эта «внутренняя твердыня» - то, от чего Бхагаван хотел избавить Индру.

stambha как символ, как метафора гораздо лучше передает смысл того, о чем здесь идет речь, чем грубое слово «гордость», потому что вовсе не о гордости идет речь. stambha, если переводить на русский язык, было бы ближе перевести как самоуверенность, надежда на себя, на свои силы. Когда ты внутри себя чувствуешь опору, ты – твердыня, в тебе есть какие-то силы, способности. Это то, о чем говорит Бхагаван, отпуская Индру: адхикар у тебя есть, есть способности и силы, но не соотноси их с собой.

Индра сделал все правильно. Мы не видим, чтобы Шри Кришна отчитывал его: «Ах, ты такой-сякой, ты принес столько беспокойства в Мою Обитель, подверг опасности Моих близких!» И Кришна не отменил поклонение Индре, это видно из прочитанного стиха. «Оставайся в своем положении принимающего Йаджну, будь Царем небес, тем, кто решает, где идти дождям, а где нет; где будет урожай, а где будет засуха. Ты в этом не погрешил, ты сделал все правильно. Но теперь выполняй свои функции без стамбхи».

Мы видим среди перечисления качеств садху свободу от того, что называется stambha. В Бхагавате, когда говорится о качествах святого Прахлада, упоминается это качество. О нем говорится среди прочих:

Прахлад, в полной мере обладавший знанием, богатством, красотой от самого рождения, был свободен от помыслов о своем прочном положении. Это относится к одному из достоинств чистой души.

На чтениях Бхагавад Гиты мы говорили о практике дэвов, заключавшейся, по словам Праджапати, в самоконтроле. Тогда возник вопрос о том, что же высшим дэвам подавлять в себе, что контролировать? Здесь мы видим пример этого. Совершенно исключено, что Индра решил вдруг, что он – Бог богов, Всевышний. Дэвам не позволяет так считать джнана, которой они обладают. А вот такая тонкая, но очень опасная вещь, как stambha, действительно присутствует. Ее устранение это вопрос практики. Это не то, о чем можно один раз услышать или прочитать, узнать, что у меня что-то такое есть, это неправильно, и теперь я решил, что у меня этого не будет. Это то, что устраняется раз за разом, из ситуации в ситуацию. И Говардхана-лила показывает, что даже практики недостаточно: нужно прямое вмешательство Бхагавана, чтобы устранить подобные вещи.

В Кена Упанишад повествуется следующая история. Когда дэваты одержали победу силой Брахмана, они почувствовали, что одолели все препятствия своей силой. Тогда они обнаружили неизвестную сущность, то был Брахман. Дэвы послали Агни выяснить, кто же это такой? На просьбу Брахмана сжечь маленькую травинку, Агни не смог этого сделать. Затем к Брахману пришел Вайу и также не смог сдуть маленькую травинку. Когда пришел Индра, Брахмана уже не было, но вместо Него Индра увидел Уму, и Она открыла Индре, что это был Брахман, Чьей силой дэвы завоевали победу. Кена Упанишад говорит, что поскольку Индра - первый среди богов, узнавший силу Брахмана, он считается высшим среди дэвов. Очевидно, что это и была ситуация, в которой проявилась та самая стамбха. Дэвы, используя свои силы, совершают что-то знаменательное, одерживают победу и они чувствуют, что это могущество, которое есть в них, позволяет это сделать. Они обретают веру в себя, они чувствуют внутри себя несгибаемость, собственную силу, каменную колонну, то, на что можно опереться, надеяться и то, что можно связать с какими-то плодами твоих усилий. Ума открыла правду. И вот после этого древнего открытия, мы видим, что ситуация повторяется, несколько иначе, но снова речь идет о стамбхе. Вновь Бхагаван совершает нечто, что позволяет ослабить этот недостаток в Индре. Индра в своих молитвах также упоминает это понятие: он понял, в чем была проблема, что именно Бхагаван пытается исправить.

Это свойство не позволяет живому существу выполнять свою Дхарму. Неважно, кто это существо: человек или высший дэва. Это свойство всегда пагубно. Ваишнав, как мы видим на примере Прахлада, свободен от этого качества, соответственно, садхак должен устранять в себе это. Покуда стамбха сильна, мы не можем быть преданными Шри Вишну. Глупцы считают, что шаранагати – просто эмоциональный порыв, влюбленность в прекрасного вриндаванского юношу. Шаранагати – нечто гораздо большее. Это то, что пропитывает собой все аспекты нашей личности, все аспекты нашего бытия. Мы не можем совершать карма-йогу до тех пор, пока в нас сильна стамбха. Потому что когда мы с таким отношением выполняем какую-то деятельность, даже если мы думаем: «Плоды не принадлежат мне», - мы думаем одно, а отношение имеем совсем другое. Мы чувствуем, что мы можем синтезировать эти плоды. Мы прилагаем усилия и получаем плоды. Формально, умственно, эмоционально мы ставим «печать» на этих плодах «на Ваикунтху, для Бхагавана», но кто произвел их?..

Теоретически мы знаем из Шастры, что действует в этом мире пракрити, но свидетельствующие чувства убеждают нас, что это наша сила, это то, что сделали мы. Это наш талант, наше искусство, мы чувствуем, что реализовали себя. И этот плод, который мы отдаем Вишну – результат нашего умения, наших усилий, нашей веры в себя, того, что мы захотели и сделали. Тоже самое мы видим в ситуации, о которой говорит Кена Упанишад. Дэвы не стали асурами, не попытались захватить власть во Вселенной. Но они не смогли выполнить свои функции как орудия в руках Нарайаны. Это значит, что они, победив внешне, внутренне потерпели поражение. То, что описано в Говардхана-лиле, говорит о том же. Индра сделал все правильно. После этой ситуации поклонение Индре не прервалось, все продолжали совершать Индра-йаджну, и это правильно, это то, что угодно Вишну: не шататься по Дхаме и каждому пригорку пуджу проводить, демонстративно поворачиваясь к дэвам спиной. Не для этого происходило все то, что описано в Бхагавате. Но Индра должен был ощущать себя садхаком, тем, кто принимает Йаджны, как Его представитель, как Его часть. Бхагавата называет дэвов – анги – фрагменты тела вселенского Образа Вишну. Если рука начинает думать, что у нее есть своя собственная воля, своя сила, и то, что получает тело, оно получает благодаря руке – это ошибочно. Поэтому стамбха – то, что мешает видеть очевидное.

Читая Кена Упанишад, возвращаясь к прочитанному, я отметил интересный момент. Упанишада, рассказывая эту историю, говорит, что Индра первым узнал, что победа достигается силой Брахмана, поэтому он - первый среди дэвов. Но ведь он узнал об этом от Умы. Кто есть Ума? Это супруга Господа Шивы, та, которую называют также Дурга, олицетворение пракрити. Но ее не называют первой узнавшей. Потому что пракрити – это реальность, то, из чего образована реальность, и ей не нужно что-то узнавать. В ней это просто есть, это ее часть. Ума не названа первой, потому что Брахман, как основа всего, как единственная осуществляющая, движущая сила, как Тот, Кому все предназначено, Тот, в Ком все есть – часть реальности. Это не то, что навязывается философией, не право сильного существа по отношению к слабому. Это неизменное естество, это реальность. Поэтому странно было бы сказать, что реальность узнает о реальности первой. Вот какая-то часть реальности, например, Индра может узнать о реальности первым среди других частей. Это очень показательно, это объясняет фундаментальность, естественность, непривнесенность этого принципа, что Бхагаван – движущая сила, Им все осуществляется. И Он же есть получатель. Почему Он – получатель? Не потому что Он просто обязал всех это делать. Он Сам не хочет ничего делать, сидит где-то там наверху, а другие отдельные самостоятельные живые существа, поскольку они слабее, обязаны выплачивать какую-то десятину. В Гите мы читаем:

Он есть принимающий, наслаждающийся аскезой, Йаджной, жертвами, Он есть цель. Просто признать и принять – этого мало. Индра никогда об этом не забывал, но Шри Кришне пришлось исправлять его. Не напоминать прописные истины, но ослабить стамбху.

К нам это, конечно же, также относится. Обусловленному живому существу естественней, сподручней жить, чувствуя свою силу. Нам сложно представить, как можно активно выполнять свой долг, какую-то деятельность, не чувствуя в себе эту стамбху. Мы же должны на что-то опираться, мы должны чувствовать внутри себя «колонну», на которую мы ставим руки и поднимемся. Ощущение «я – действующий», «это в моих силах», «у меня есть цель, и я иду к ней, совершаю усилия». Мы формально признаем: Бог все контролирует, от Него все зависит, от Него все приходит. Но вот пришла от Него «по разнарядке» какая-то сила что-то выполнить, а дальше: до свидания, мы закрываем дверь собственной мастерской и творим там на свое усмотрение, а когда слепим, тогда дверь открываем, выносим труды плодов праведных – на, забирай. Ты нам прислал то-то и то-то, мы на это наработали от себя то-то и то-то, вот Твое, забирай. Нам ощущается это естественным. Но естественно это для того существа, с которым мы боремся, которое должно отмереть в нас. Поэтому считаться с этой естественностью нельзя. Мы должны преодолеть это доверием Шри Вишну. Доверием не теоретическим, не умственным, а доверием всем своим существом. Мы не скажем Ему: распоряжайся мной. Потому что признаем, что Он всегда распоряжался нами. Мы не войдем в реку, чтобы идти с ней по течению. Мы просто признаем: мы всегда были в этой реке, и река всегда нас несла по течению. Не мы плыли, куда нам вздумается, но река нас несла.

Стамбха это не только то, на что можно опереться. Это также символ несгибаемого упорства, когда для нас естественно не сгибаться под ветром, не подчиняться потоку воды, стоять твердо и чувствовать, что это наша сила, наш выбор, наше право, наше усилие. Это есть неприятие Вишну, как самой жизни живого существа. Не абстрактно, а в прямом смысле этого слова. То, что совершают дэваты, люди и даже асуры, исполняется Им. Он действительно – вершитель, карта, Тот, Кто действует.

Самопредание не выражается в том, что раньше я действовал для себя, а теперь я буду действовать для Тебя. Самопредание выражается в опытном понимании, что действующий - есть Шри Вишну. Рука – не действующая, действующее – тело. Это большая разница. Часть – не действующая, часть – используемая Целым. Целое действует, и сквозь нас неизбежно, как сквозь часть этого Целого, проходит карма Брахмана, действие Брахмана. То, что к нам приходит, что с нами случается, таланты, которые в нас присутствуют или отсутствуют – мы не властны над этим.

Как на самом деле можно выполнить то, о чем говорит Кришна в Гите: «Исполняй свой долг, но пхалам (плоды) тебе не принадлежат»? Как органически можно сжиться с этим пониманием без устранения стамбхи, без фактического самопредания, без этой глубокой реализованной джнаны? Если я – действующий, очень странно, что я не имею права на плоды. И только понимание того, что единственно Он совершает деятельность и поэтому имеет право на все плоды, делает живое существо полностью свободным: в своем восприятии, в ощущениях и в самом бытии. Потому что человек, на котором лежит мнимая ответственность за то, что он сделал, выбрал, ошибся, какие собственные ресурсы по собственному усмотрению призвал и использовал, никогда не может быть свободным, счастливым, никогда не может реализовать свое предназначение и обнаружить настоящую естественность, чистоту, легкость и то, что Шастра называет «шанти», внутреннее умиротворение. Потому что все страхи, зависть, комплекс вины, неуверенность в себе происходят из стамбхи.

Когда живое существо отпускает все эти галлюцинации, за которые оно со страхом держится все свое бытие, оно обнаруживает, что бояться-то нечего. Нечего тащить на своем горбу. Больше нет никаких фантазий, что я маленький божок в своем пространстве: я здесь творю, действую. И вот он страх: меня могут сместить, я могу сделать что-то не так, могу что-то потерять и т.п. Это то, чем живое существо бесконечно наслаждается и страдает. Когда стамбха сломлена, ты чувствуешь абсолютную свободу. В чем свобода? Свобода не в том, что ты можешь в своем воображении якобы что-то творить, за что-то якобы отвечать, что-то якобы делать своими силами и талантами. Это не свобода, это рабство, потому что стамбха заставляет тебя опираться на это, пугая тебя, что если «костыля» не будет, ты упадешь. Поэтому вся жизнь для тебя – это стамбха, колонна, на которую ты оперся и держишься, и если ее забрать все будет кончено: ты не сможешь стоять, не сможешь двигаться, ты не сможешь ничего делать. Бейся за свою колонну, внушай себе, что ты – творец своего счастья, ты – вершитель, на тебе ответственность за твою жизнь. И мы гребем, гребем эту ответственность на себя, мы чувствуем, что я еще больше должен нагрести, еще больше взвалить на свой горб. Для чего? Для того, чтобы лучше почувствовать эту колонну, которая подо мной, что она твердая, прочная: я могу взвалить на себя и семью, и работу, и творчество, и самоутверждение в обществе коллег-приятелей, и еще больше, и еще больше. И мой горб уже начинает трещать от моей «свободы», от моей веры в себя. Я становлюсь убогим, страшно запуганным существом, отягощенным всем. Я боюсь всего: боюсь, что я что-то потеряю, что-то упущу, что где-то дам прокол, и все рухнет - вся моя империя, вся эта гигантская котомка, которую я взвалил себе на спину и всю жизнь пополняю чем-то. Но баддха говорит: «В котомке мало, надо добавить еще. Ты можешь это сделать, ты должен верить в себя». И мы мажем цементом эту колонну, чтобы она выдержала еще больше. Это рабство.

Свобода заключается в том, что мне для жизни не понадобится ничего из этого хлама, потому что я утрачу веру в этот хлам, в его полезность и необходимость. Я утрачу веру в себя. Это то, к чему призывал Кришна Индру: убрать стамбху, значит, убрать веру в себя. Убрать веру в себя, означает, наконец-то поверить Вишну. Убрать веру в себя, после самого идиотского безначально длящегося бытия, в котором мы просто выживали, подмазывая свою колонну и нагребая в котомку еще больше тяжестей, означает, наконец-то признать, что все это происходит именно из-за веры в себя. Однако я верю, что, несмотря на то, что все содержимое моей котомки – хлам, я обязательно найду какую-то следующую побрякушку, я сделаю еще что-нибудь, я посильнее обопрусь на свою колонну, на себя, и наконец-то я все изменю, все исправлю, все это приобретёт, наконец, какую-то ценность. Я своей собственной силой вдруг стану царем Мидасом, который одним прикосновением к чему-угодно превращает все в золото. Я точно также прикоснусь к своей котомке, и весь мой хлам станет драгоценностью.

Прозрение – когда мы понимаем, что этого не будет никогда. Потому что внутри нас нет этого. Если бы оно было, оно бы уже произошло. Ведь мы анади, безначально делаем все эти вещи, и они нас не освобождают. И если мы свободны, почему мы страдаем? Если мы свободны, почему мы стараемся улучшить жизнь? Почему за все это время мы не добились этого совершенства, не добились свободы? Потому что в нас нет свободы, в нас нет того, что делает нас свободными, того, что делает ценным то, к чему мы стремимся, по определению ничего этого нет. Поэтому столько, сколько я верю в себя, столько я заблуждаюсь, столько я не свободен, я раб этой навязчивой идеи: я буду опираться на свои силы, я буду искать еще больше твердости, и тогда я буду независим. Проходят миллионы жизней, но этого не происходит, потому что нигде в нас этого нет – мы части по своей природе.

Свобода начинается тогда, когда мы находим свою причастность к существу действительно свободному, по Своей природе обладающему сватантрой и освобождающему каждого, кто причастен к Нему. Свобода начинается тогда, когда мы перестаем быть каплей, которая прыгает по раскаленному песку, пытаясь куда-то вольно потечь. Мы не можем никуда вольно потечь, потому что мы на раскаленном песке. Все, что мы делаем - просто выживаем, чтобы не превратиться в пар, в небытие, больше ничего нет, и никогда не будет по определению капли и раскалённого песка. Но когда капля оказывается в реке, которая может остудить даже этот раскаленный песок, которая силой не капли, а реки, течет в свободном направлении с великой силой, с неудержимым рвением, тогда став частью реки, мы обретаем свободу. Свобода может быть только в свободном существе, в абсолютно свободном бытии. Свобода может быть только в Том, Кто не даст погибнуть тебе в твоих самоубийственных прихотях, но даст тебе то, что действительно необходимо и присуще по твоему вечному естеству. В Том, Кто займет тебя не в какой-то странной деятельности, которая случайным образом пришла Ему в голову, и Он, как тиран, решает, что кому делать. Он дышащему дает дыхание, зрящему дает зрению, слышащему дает слух. Вот это свобода, и найти это мы можем только в совершенном существе. Мы не найдем этого ни в материи, ни в самих себе, ни в каком-то абстрактном духе, но в Махапуруше, став Ему близкими, став Его частью, став элементом Его мира, Его жизни, Его бытия. В том бытии мы можем почувствовать свободу, потому что она там есть. Потому что то, чем мы будем там жить, присуще нам в абсолютной степени, и мы не сможем нигде реализовать это иначе. Потому-то от нас и требуется сделать этот странный, подозрительный для нас шаг: избавиться от стамбхи, от веры в себя. Довериться течению реки, а не своей силе капли: вот сейчас я поднатужусь, перепрыгну всю Сахару и стану свободным! Доверься реке, почувствуй себя предназначенным для Вишну. Почувствуй, что это Он совершает деятельность. Освободись от этого груза, стань внутри свободным, стань орудием в Его руках. Признай, что орудие, может быть, ты не самое лучшее, и только Он может улучшить тебя тогда, когда Он пожелает и если Он пожелает, и таким образом, как Он сочтет правильным. Пойми, что ответственность несет карта, действующий. Ответственность не перед тобой, не перед общественным судом, не перед какой-то абстрактной справедливостью, но перед Самим Собой. Он – Тот, Кто действует, Тот, Кто решает. Будь на Его стороне, будь с Ним, и таким образом будь свободным, а не пытайся быть действующим вне Его пусть и ради Него. Тогда ты почувствуешь, что ты просто используем, и это здорово, потому что ты используем самым совершенным существом.

Ты стремишься к совершенству, ты хочешь быть свободным? Эти слова обозначают Его. Ты хочешь найти то, что будет для тебя гораздо лучше, чем ты сам можешь пожелать себе, вообразить? Это Он. Когда мы с Ним, нам бояться нечего. Когда мы обретаем от Него то, что мы должны исполнить, нам не нужно ломать голову и пытаться изобрести что-то еще, нам легко. Мы приняли от Него все то, что необходимо, и мы исполняем. Мы просто пытаемся ничего не испортить. Мы пытаемся не идти против Него. Мы пытаемся исполнить максимально настолько, насколько Он дал нам эту возможность. И мы делаем это для Него и в Нем. Мы делаем это без стамбхи, без самоуверенности и ожидания: да, Он кое-что дал, но остальное я возьму от себя и сделаю то, что я считаю нужным. Абсолютное доверие, которое не укладывается ни в сердце, ни в умственную логику. Абсолютное послушание: я приму все, что придет от Тебя. Я не буду с этим бороться, я полностью открыт для Тебя.

Это состояние - не то, что можно привнести в себя здесь и сейчас одним рывком. Мы видим на примере Индры, что привнесение этого состояния шаранагаты - это искусство, это практика, это попытки, которые должны совершаться систематически. Это то, чему способствуют определенные ситуации, если правильно на них смотреть. И Говардхана-лила замечательно иллюстрирует это.