Увидеть Бога — мечта религиозного человека, странным образом совпадающая с требованием материалиста, для обретения оным доказательств веры. Оба желают не только стащить Бога в область их восприятия, но ожидают полного соответствия их представлениям о «видимом боге». Обоим нужен шевелящийся фиолетовый юноша с флейтой, зависший где-нибудь в небе, или на алтаре, ну, на худой конец, под деревом в соседнем парке.

Откуда такая склонность? Из ограниченности потенциала восприятия и бедности знанием. Обусловленное живое существо способно воспринимать лишь материю и исключительно в формате части. Оно не может видеть целиком даже часть Целого, не говоря уже о Самом Целом. Взирая на человека, мы видим либо его облик (опять же, только часть), но не видим его мысли, либо внимаем его словам, но не присматриваемся в это время к его внутренним качествам, и т.д. Говоря о Боге, человек склонен говорить о части этого мира. Да, это самый влиятельный персонаж, да, он создал все многообразие мира, да, он обладает самыми выдающимися качествами и владеет самым значительным арсеналом знаний и сил. Но баддха-джива склонна определять место в этом (или некоем «высшем») мире, где Бог находится, разделять Бога и поле деятельности, с которым Бог «работает», отделять цели Бога и Его усилия по достижению этих целей. Потому-то и увидеть Кришну, значит узреть какую-нибудь картинку, образ, отделенный от прочего мира какими-либо явными разграничениями.

Однако, Шастра предлагает иную концепцию: sarvaṁ khalvidaṁ brahma – все это, воистину, Брахман! (Чх. 3.14.1), а так же vāsudevaḥ sarvam iti - Васудэва всюду! Так (понимает дхармин) (Б.г. 7.19) В Катха Упанишад, начиная со слов ūrdhva-mūlo`vāk-śākha (Катх. 2.3.1), описывается великое древо ащваттха, символизирующее собой все мироздание, все бытие, и определяется оное — тадбрахма, То Брахман. После чего утверждается истина — никого нет за пределами этого «древа», все миры в нем. Мы не можем увидеть Бога в этом мире, но можем видеть этот мир в Боге, ибо не Целое в части, но часть в Целом.

Сколько бы человек ни очищался различными практиками, как бы высоко не парила его созерцательная фантазия, не в его власти увидеть Бога. Бог — не То, что видимо, но Тот, Кто видит и Чем видят. yaccakṣuṣā na paśyati yena cakṣūṁṣi paśyati tadeva brahma – глазом не видимое, но Коим глаза видятся, Тот Брахман (Кена 1.7). Вишну не является объектом восприятия человека, но человек является объектом восприятия Вишну. Понимание этого — есть восприятие Бога человеком. Не то, чтобы Господь всячески прятался, а нам нужно было найти хитрый способ Его извлечь из-за множества укрытий, но мы потенциально не в состоянии зреть Бхагавана: как Того, Кто является нашим Полным Целым; как Того, Кто совершенно иной природы, нежели наши глаза, ум или чувства; как Того, Кто непреодолимо тонок для нашего восприятия.

Конечно, нам очень трудно смириться с тем, что наши органы восприятия не годятся для восприятия (в данном случае, Бога), ведь мы не знаем иных способов восприятия. А познавать что-либо нам свойственно именно органами восприятия. Для того они и даны нам. Выходит, что Шастра предлагает совершенно неестественный для нас способ восприятия. Как говорится в Шрути: Создатель сотворил в нас отверстия (органы восприятия) наружу, потому-то человек и зрит наружу, а не внутрь. Знающий же взирает внутрь, ибо стремится к бессмертию. Для восприятия Незримого требуется принять покорным сердцем непригодность имеющихся средств восприятия. atha parā yayā tad akṣaram adhigamyate yat tad adṛśyam, Высшее знание то, коим воспринимается неизменное, что незримо. (Мун. 1.5-6) Глаза, уши, нос и прочее состоят из гун пракрити, воспринимаемое ими тоже исключительно апара-пракрити, материя. И никакими обрядами или религиозными эмоциями ваш нос не станет духовным и духовное воспринимающим. То же справедливо и в отношении глаз. Высшее останется незримым.

Воспринимать Ишвару для обитателя мира материи, значит, знать Ишвару, а не видеть или осязать. Идущий по пути Дхармы должен таким удивительным образом реорганизовать свое сознание, чтобы принять знание не только полноценным, но и оптимальным способом восприятия. В Катха Упанишад 1.3.12 говорится: dṛśyate tvagryayā buddhyā sūkṣmayā sūkṣma-darśibhiḥ Но видим (Атман) лучшим разумом, видящим тончайшее тончайшим. Не глазом, не кожей, не интуицией, но буддхи, разумением. Почему именно буддхи? Потому что именно разум способен в полной мере руководствоваться Знанием. Провозглашая Истину, Истину и созерцаем. Для среднестатистического ума такая формула неприемлема, он не может принять Знание восприятием, скорее, объяснением уже воспринятого. «Это самовнушение!» — воскликнет оппонент. Но Дхармин будет не согласен. Если мы заставляем себя мысленно принять то, чего нет, это самовнушение обмана. Но принятие правильных мыслей об Истине будет единственно возможным и совершенно реальным восприятием Истины. astīti bruvato`nyatra kathaṁ tadupalabhyate (Кат. 2.3.12) Произнесение «Он есть!»... Как еще Его воспринять?

Однако йог должен быть готов к тому, что баддха до самого последнего дня будет зудеть надобностью воспринять Истину «традиционным» способом. Это не будет свидетельством слабости его веры, просто такова природа обусловленности: бессмысленная и навязанная необходимость все увидеть, пощупать, чтобы пережить впечатления. Нам не нужны доказательства на самом деле, нам нужны впечатления. Что мы спонтанно считаем нужным, достойным подражания, воодушевляющим? Правильное? Отнюдь! То, что в большей степени нас впечатлило, потрясло ощущениями. И когда нам не удается выдоить необходимую «расу», объект становится для нас маловажным, и теперь так легко отказаться от него вовсе.

Даже Арджуна, великий своим доверием Бхагавану, в Его присутствии впадает в удивительное небрежение Истиной и мыслит так, как недолжно мыслить Дхармину. Джнаной, исходящей из уст Вишну, он восстанавливается в своем положении йога, но и после просит у Господа того, к чему непригоден по естеству — покажи мне Свой Божественный Облик. Что отвечает Господь тому, кто исполнен Джнаной и преданностью, кто очищен исполнением своего долга и ведическими ритуалами?

Сва-чакшуша, твои глаза не пригодны. Никакая практика не сделает их способными видеть Дивйам, Божественное. Потому на время Арджуне даются глаза, которых нет ни у кого другого, после чего Арджуна взирает на Незримое. Он получает то, что хотел, впечатлений с избытком, но видеть не подлежащее видению не подобает. Арджуна не в силах вместить бесконечность Ишвары. Его охватывает дрожь, паника и полная растерянность. Часть не в силах охватить Целое. Вишну милостиво спасает Своего Вайшнава от полного разрушения, забрав у него мистическое зрение.

Хорошо, с Дивйам понятно — не дано воспринимать. Но неужели вовсе никак не пригодны имеющиеся органы восприятия для садханы, для Боговосприятия? Ведь мы воспринимаем реальность, которая имеет отношение к Богу, да и Арджуна и прочие в определенные времена видели Тот Образ, в Котором Господь желал являть Себя. Именно так, мы способны видеть Вишну так, как Он восхотел выразить Себя. Выразить в чем? Коим образом? Мы способны воспринимать органами восприятия лишь гуны, качества пракрити, вот в них и выражает Себя Владыка, хотя и остается незатронутым этими качествами.

Он не определяем качествами (ниргуна), но качества определяемы Им. Он выражает Себя в качествах по Собственному усмотрению, оставаясь свободным от определения качествами. Потому Он являет Себя в пракрити ради Собственных намерений, оказываясь видимым (будучи авйактой), и Вайшнав может видеть Его (своим колесничим, царем или сыном), может выказывать свое почтение и заботу, когда Бхагаван выражает Себя в Шри Мурти, может слышать Его в звуке Намы или слоге Ом. Форма, звучание, осязаемое — все это качества пракрити, которые принял Вишну. Он присутствует в сиянии Солнца, звучании Сама-веды, разрушительной силе молнии, как Он Сам открывает в Шри Гите. Способность понимать Его в этих гунах — адхикар боговосприятия. Дхармин воспринимает Бога всюду знанием. Как говорится в Катха Упанишад: Все отсвечивает Его светом, все видится в Его свечении. Понимание того, как Вишну присутствует в различных объектах и явлениях, и есть видение Господа самым реальным и неискаженным способом.